Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
27.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Институт Про арте: Наш гость искусствовед Иван ЧечотВедущий Иван ТолстойЧто такое институт Про арте? О современных видах поддержки художников, галерей и зрителей рассказывает гость пражской студии петербургский искусствовед и художник Иван Чечот. Иван Чечот: Институт Про арте - это результат довольно длительного развития и преобразования одной институции, которая довольно давно уже в Петербурге существует, - Центра современного искусства при фонде Джорджа Сороса. Как известно, Джордж Сорос при своих фондах завел во всех странах посткоммунистического режима центры по пропаганде и спонсированию современного искусства, в западном понимании этого слова. Но вот последних два года этот известный меценат сказал своим центрам, что они должны встать на собственные ноги. Иначе говоря, они перестают получать дотации непосредственно от Сороса, они отделяются от него, преобразуются в самостоятельные центры совсем не обязательно прежде всего фонды, распространяющие гранты, и они могут обращаться к нему вновь за помощью и не только к нему. И вот я на протяжении этих лет состоял в совете при Центре современного искусства, и год назад мы поработали, придумали новую концепцию, отделились от Сороса, подружились с ним снова, получили большой грант на нашу деятельность, и вот так возник этот институт. Современное искусство в западном понимании - вот что я имел в виду. Дело в том, что в России, в Петербурге многие люди претендуют на то, чтобы представлять современное искусство. Ну, каждый художник считает себе современником и представителем этого современного искусства. Между тем, эксперты не разделяют такое мнение. Мы знаем, что есть так называемое классическое современное искусство и есть так называемое актуальное искусство. То есть то искусство, которое представляет интерес для критики, для интеллектуалов специализированного толка, которое освещается в специальных журналах, которое имеет интеллектуальный идеологический смысл. Не чисто декоративный, какой часто имеет «современное искусство», наследующее раннему авангардизму, а вот такое актуальное искусство, обращающееся к актуальным проблемам от социальных до гендерных, от гендерных до политических. Вот такого искусства на самом деле у нас очень мало. Но оно должно быть. По замыслу проекта западной демократии мы призваны его у нас создать. Иван Толстой: А критерии? А судьи кто? Иван Чечот: Судьи все те же. Те же люди, которые вышли по сути дела еще из советского периода, но в этом советском периоде занимали какую-то особую позицию, маргинальную позицию. Вот сейчас есть небольшой круг экспертов при этом институте. Эти эксперты при этом образуют правление. Это 5 человек. Я могу назвать их имена, потому что это представляет интерес. Прежде всего, это Александр Давидович Боровский, который возглавляет отдел новейших течений при Русском Музее. У него большая биография. Он был деятелем Союза художников левого толка в 70-80-е годы, затем создал этот отдел по собиранию современного искусства в Русском Музее. Он автор многочисленных выставок, русских и западных художников. Во-вторых, я хотел бы назвать имя Екатерины Деготь, известнейшей московской искусствоведки, публициста, обозревателя культуры в газете «Коммерсант» или в других газетах. Это наша крупнейшая и острейшая интеллектуальная сила. Кроме того, в совет входит Аркадий Викторович Ипполитов, также оригинальнейший петербургский искусствовед и журналист, он работает в Эрмитаже и является хранителем старинной итальянской гравюры. Это человек очень широкого кругозора и с живым индивидуальным мнением по многим вопросам современной культуры. Затем я. Я представляю в городе, прежде всего, Университет, в котором я на протяжении более чем 20 лет преподаю историю искусства на историческом факультете в прошлом, на филологическом ныне, а также Российский институт истории искусства при академмии наук, где, несколько лет назад я воссоздал сектор истории теории изобразительного искусствоа и архитектуры. Это знаменитый инстетут, так называемый зубовский институт истории искусства, который в 1912 году граф Зубов основал в качестве первого и научного учереждения по истории искусства. И, кроме того, я последние 10-15 лет довольно много занимался выставками, художественными проектами и даже сам в какой-то степени пытался что-то делать в разных рамках в России и за границей. Институт Про арте находится ныне на территории Петропавловской крепости. Переехал туда совсем недавно, располагается в казематах так называемой Невской куртины, это очень интересные сводчатые помещения, которые однако сейчас хорошо отремонтировали в духе интернационального стиля выставочных помещений - бело, все просто, функционально. Несколько залов и несколько офисных помещений. Мы там собираемся делать выставки также кое-какие. И крепость эта сейчас очень живое место, там множество туристов, такая жизнь бурная протекает и поэтому много публики может знакомиться с наше деятельностью. У института есть несколько программ. Одна программа наиболее развитая у нас и пользующаяся наибольшим успехом в городе - это лекции. Лекции по истории, по теории, по актуальным проблемам искусства 20 века. Но, прежде всего, по проблемам актуального искусства. Каждую неделю по понедельникам, в лектории Русского Музея читается так называемая большая лекция. Лекции эти очень хорошо посещаются публикой. До 200 человек даже летом. Причем люди разного разбора, не только студенты или интеллектуалы. Широкая, смешенная публика. На какие темы? Сюрреализм или как устроено современное искусство, черный квадрат Малевича, монографическое освещение. Или еще что в таком духе. Архитектор Мис ван дер Роэ, образы прогресса в прошлом и настоящем искусстве 20 века. Вот это наш большой лекторий. Кроме этого большого лектория существует так называемая искусствоведческая программа. Вообще, замысел института связан с нашими представлениями о том, что искусство 20 века в Петербурге мало знают, почти не преподают в высших учебных заведениях, не пропагандируют, не объясняют и поэтому интерес к нему довольно слаб. Он слабый у публики и что еще более прискорбно, этого интереса почти нет у людей представляющих власть культурную. Вы знаете, в современной России пожалуй сформировался такой художественный стиль - новая русская демократия. Есть тут что покритиковать. И в том плане что спонсируется, какие выставки, какие художники, какие здания возводятся. Иван Толстой: А как вы определите этот стиль? Иван Чечот: Это, прежде всего, некий историзм, насыщенный символами традиционными, символами процветания, власти, пышности и богатства. Не даром ориентиром тут является эпоха Николая Первого. Вот президентский дворец в Москве, то есть Большой Кремлевский дворец, это творение Константина Тона, грандиозная симфония николаевской эпохи. Жесткость, строгость и пышность одновременно, самодержавие, православие и народность. Храм Христа спасителя и столь подходящий к нему Петр Церетели. И многие другие шедевры, прежде всего, московской архитектуры. В Петербурге это не так заметно, то есть даже почти не заметно. Но наши отцы города тоже больше ориентируются на традиции Брюллова, Тона или Парланда с его храмом Спаса-на-крови. Иван Толстой: Неискушенный слушатель, может, будет в недоумении: что же плохого во всех этих чудных, дивных, красивых произведениях. Мы оставим церетелевский памятник и храм Христа спасителя, но все перечисленное вами есть классика, есть, может быть, главное богатство русского художественного наследия. Что же хочет Иван Дмитриевич Чечот этому противопоставить? Черные квадраты, «непонятные» и «ненужные», шарлатанство? Иван Чечот: Я понимаю провокационный смысл вашего вопроса. Нет, я должен вам сказать совершенно откровенно, что, вообще говоря, не являюсь в глубине души страстным поборником модернизма или постмодернизма. И надо сказать, что вообще состав нашего совета в институте Про арте с этой точки зрения мог бы вызвать у кого-то вопросы. Хранители итальянской гравюры, сотрудники музеев, все мы совсем не являемся такими вот оголтелыми пристрастными пропагандистами. Конечно, классика, традиции, Пушкин, Брюллов, Петербург, «строгий, стройный вид» - все это сохраняет свое значение и тем не менее явно ощутима какая-то несколько душная культурно-художественная атмосфера в России и в Петербурге в особенности. Нас душит ретроспективизм, нас душат старомодные пристрастия. Мы вечно впадаем в один и тот же то прекраснодушный сентиментальный классицизм, то агрессивный государственнический, нас душит традиция. Я часто сравниваю с этой точки зрения Петербургскую ситуацию с Венецианской, хотя в Венеции есть один музей современного искусства - Венецианский биеннале, но на самом деле все это, как я понимаю, слабо затрагивает душу и культурную субстанцию Венеции. Традиция обступает современного художника, современного человека в Петербурге со всех сторон, он почти не может на этом фоне выделиться, его охватывает робость. Он либо продолжает работу предков, либо впадает в какое-то мелкое ёрничество, в шарлатанство, как вы сейчас совершенно правильно выразились. Иван Толстой: То есть ваша задача в каком-то смысле поколебать эти установки, в которых сознание человеческое в общем начинает тухнуть? Иван Чечот: Конечно. Одно не исключает другое. Пусть на фоне прекрасных кулис и великих традиций и рядом с ними будет развиваться какое-то осознанное, достаточно волевое, целенаправленное, современное творчество. И пусть оно будет осознанным именно в таком высоко качественном смысле слова. Дело в том, что одна из болезней современного русского искусства - это его такая импровизационность, недоделанность, невыдержанность, качественная неполноценность. Оно представляет собой такие шутки, насмешки, которые сами по себе, по замыслу своему не навсегда, не могут образовать подлинной традиции. Но в области литературы, мысли, с моей точки, зрения больше примеров такого основательного творчества. А в области пластических искусств все провизорно, все временно. Иван Толстой: То есть получается, что вы намеренно поддерживаете, скажем даже, искусственно поддерживаете какую-то сиюминутность. Новое ради нового. А стоит ли? Иван Чечот: Нет, мы хотели бы, и на это направлена и просветительская деятельность, чтобы наша художественная культура поднялась на следующую ступень. То есть чтобы она образовала полноценную современную традицию. Нужна современная традиция, не традиция ёрничества, а традиция спокойного, осознанного творчества. И что нужно для этого? Нужна культура, то есть нечто большее, чем отдельные группки, отдельные творческие индивидуальности. Нужна публика, нужна востребованность определенных форм искусства. Нужны институции. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
